Вагоны в подземной траншее толкают вонь,
рожденную в давке людских оболочек потных.
Толпа в отражение стекол глядит плотвой,
наевшись бульварного чтива, для масс народных.
Ползёт к эскалатору вялых сомнамбул гурт,
под бледными лицами мятые гладит платья.
Плетётся в начальничье кресло один манкурт,
другому визжащий станок от сумы заклятье.
Недужным Морфеем забылся последний Рим;
поэты, Шуты и философы Риму чужды.
Ходила элита в «Большой» смотреть балерин,
а нынче потискать тела, у «элиты» нужды.
Отвратная у либералов под сердцем гнусь,
Ужель от квасных патриотов дознаться правды?!
В желудке давно догнивает последний гусь,
что Рим мог спасти от кровавой ворожьей жажды.